Финансы

Но если трансакционные издержки учитываются, многие из этих действий не будут осуществлены, поскольку введение в контракты необходимых условий окажется делом более дорогостоящим, чем возможные выгоды. Для простоты предположим, что все контрактные установления, направленные на сокращение ущерба, слишком дороги. В нашем примере, если скотоводы обязаны будут выплачивать компенсацию за причиненный их скотом ущерб, у фермеров не будет оснований для пересмотра контрактов, поскольку компенсация за полную или частичную потраву посевов всегда возместит ущерб. Но у скотоводов здесь иное положение. У них есть стимул перестроить свою деятельность, если связанные с этим издержки окажутся меньше, чем сокращение компенсационных выплат фермерам. Предположим, однако, что скотоводы не обязаны компенсировать ущерб, следовательно, у них нет стимулов для изменения своих действий, а фермерам придется принимать меры для сокращения ущерба при условии, что прирост дохода от спасенного таким образом урожая превосходит издержки по достижению этого прироста. Легко показать, что при таких обстоятельствах ценность производства может оказаться большей, когда скотоводы не обязаны возмещать причиняемый их скотом ущерб, чем когда они обязаны это делать. Предположим, что если скотоводы обязаны возмещать ущерб, то они сочтут, что в их собственных интересах принятие мер по полному предотвращению ущерба, а если они не обязаны этого делать, то тяготы этих мер возьмут на себя фермеры. Предположим далее, что издержки по предотвращению ущерба составят для скотоводов 80 долл., а для фермеров 50 долл. Если бы на скотоводов закон не возложил ответственность за ущерб, соответствующие меры осуществлялись бы фермерами. Их издержки составили бы 50 долл. А если бы скотоводы должны были возмещать наносимый их скотом ущерб, они бы предприняли необходимые шаги для предотвращения ущерба. Их издержки составили бы 80 долл. Отсюда следует, что ценность производства выше на 30 долл. (80 долл. -- 50 долл.), когда скотоводы не должны возмещать ущерб.