Финансы

Деньги на приватизацию были выделены из госказны через кооперативы и банк. В казну они так и не вернулись, но круг лиц, которые должны были на эти деньги купить по 10-12 тысяч акций каждый, был определен Ларионовым очень четко. Когда конкурирующая организация направила к месту приватизации своих людей, она нашла там огромную очередь, в которую выстроилась "СИСТЕМА". Никого, конечно, к приватизации не допустили, а когда генеральный директор фирмы "Скиф" Захаренко попытался шуметь: "Мы опротестуем! Признают недействительной!" - в него швырнули гранату.
Если вы попробуете найти в приморской прокуратуре дело о покушении на Захаренко, вы с изумлением узнаете, что такого дела в прокуратуре нет. А есть скромное дело в отделе милиции "О повреждении личного имущества". Между прочим как раз тогда в прокуратуре г. Владивостока работала Горячева, выдвинутая потом трудящимися в Верховный Совет России. При ней проводилась эта приватизация. Именно прокуратура осуществляла проверку заявлений о мошенничестве при ее проведении и ничего незаконного не обнаружила. Во время этой проверки ее чины поленились сходить в банк, и тем самым помогли деньги, выданные государством, распределить по карманам сорока человек "СИСТЕМЫ", получившей контрольный пакет. У Ларионова прокуратура обнаружила всего тридцать акций, тогда как на самом деле их было около трехсот тысяч. Выращенная на свежих рыбопродуктах и чистом воздухе Приморья, прокурор Горячева с нечеловеческой страстью стала бороться в Москве за права трудящихся и за светлое будущее трудового народа. Если бы в приснопамятном девяносто третьем у Горячевой под рукой в Москве был Ларионов и его "СИСТЕМА", то со светлым будущим у трудящихся был бы полный порядок! С другой стороны, можно предположить, что если бы Горячева сейчас находилась в Приморье, то полный порядок, возможно, был бы со светлым будущим у самого Ларионова.
О повреждении нравов
Дело-то - сущая безделица. Просто указали человеку его место. Деликатно и неназойливо сказали: не лезь! После указания человек свое место осознал и больше не лез.